Разумеется, такое положение дел нельзя было признать нормальным. Рассматривая законопроект «О величине контингента новобранцев в призыв 1908 года», комиссия Государственной Думы по государственной обороне справедливо отметила:

«Несмотря на все особенности народностей, не несущих до сих пор высокой обязанности обороны государства, такое положение вещей не должно продолжаться, так как оно препятствует слиться всем этим народностям в одно прочное государство и несправедливо обременяет остальное население России в жертвах для обороны государства»
(Сиднев. Призыв национальностей /  / Война и революция. 1927. № 5. С.116).

Увы, воинская повинность для горцев, как и для прочих «угнетённых нацменьшинств» была введена лишь при Советской власти. В царское же время дальше депутатской болтовни дело не пошло.
Даже после начала 1 й мировой войны вместо призыва русским командованием была создана добровольческая Кавказская туземная конная дивизия, вошедшая в историю под неофициальным названием «дикая дивизия», состоявшая из шести конных полков, объединённых в три бригады:

1 я — Кабардинский и Дагестанский полки,
2 я — Татарский и Чеченский,
3 я — Ингушский и Черкесский.

До сих пор наряду с чечено-ингушской обороной Брестской крепости и сожжением бериевскими палачами аула Хайбах во время депортации 1944 года, одним из самых популярных сюжетов вайнахского фольклора является разгром ингушским полком «Дикой дивизии» «Железной дивизии» немцев:

«Отдельный эпизод фильма посвящён разгрому ингушским полком знаменитой немецкой
«железной дивизии», которая считалась гордостью кайзеровской армии.
В поздравительной телеграмме Николая II так описывалось это сражение:
«Как горная лавина обрушился ингушский полк на германскую «железную дивизию». В истории русского Отечества…
не было случая атаки конницей вражеских частей, вооружённых тяжёлой артиллерией… Менее чем за полтора часа перестала существовать «железная дивизия», с которой соприкасаться боялись лучшие войсковые части наших союзников… Передайте от моего имени, царского двора и от имени всей русской армии, братский привет отцам, матерям, жёнам
и невестам этих храбрых орлов Кавказа, положивших своим бессмертным подвигом начало конца германским ордам»
(Долгих И. «Дикая дивизия» крупным планом /  / Российская газета. 24 января 2006. № 12 (3978). С.7).

Сразу режет глаза «братский привет» Николая II.
Последний император России — всё же не попавший на царский трон управдом Бунша из комедии
«Иван Васильевич меняет профессию», со своим: «Очень приятно, царь…»
Этикету Николай был обучен с детства и никогда не общался с подданными в таком панибратском стиле.
Кроме того, он изучал и русскую историю, в которой отмечено немало случаев именно атаки конницей вражеских частей, вооружённых тяжёлой артиллерией.

Например, 13 марта 1814 года в битве при Фер-Шампенаузе русская кавалерия, при некоторой поддержке прусской
и австрийской конницы наголову разгромила два французских корпуса, потерявших 8 тысяч человек только пленными и 75 орудий из 84 имевшихся к началу боя.

ДЕЛЁЖКА ФАЛЬШИВОЙ СЛАВЫ

Рассказывая о феерическом подвиге «Дикой дивизии», ни один из авторов даже не пытается сослаться на дореволюционные газетные публикации или на архивы, что сразу наводит на мысль о фальшивке.

Стеная о мифическом сожжении Хайбаха (И. Пыхалов «Местечковые страсти в чеченских горах»,
«Спецназ России» № 4, 2004 год), чеченолюбивые сказочники ещё могут отбрехиваться тем, что документы об этой «операции» наследники сталинских опричников прячут в какой нибудь особенно особой папке наисверхсекретнейшего архива, однако здесь такой номер не пройдёт.

Подобная телеграмма Николая II, если бы она действительно существовала, мало того, что не являлась секретной,
но и подразумевала обязательное публичное оглашение. То есть, была бы непременно опубликована в газетах того времени, а также отложилась бы в доступных исследователям архивных фондах. Но там ничего нет.

Мало того, внимательное изучение гуляющих по российским СМИ версий «царской телеграммы» позволяет проследить весьма забавную эволюцию мифа о подвигах «Дикой дивизии».
В его первоначальном варианте, процитированном выше, речь идёт о подвиге одного лишь ингушского полка:

«Как горная лавина обрушился Ингушский полк (заметим, по известной причине, осетинского полка в Дикой дивизии не было — Прим. ред. «Ангушта») на Германскую Железную дивизию.
В истории Русского Отечества, в том числе нашего Преображенского полка, не было случая атаки конницей вражеской части, вооружённой тяжёлой артиллерией: 4,5 тыс. убитых, 3,5 тыс. взятых в плен, 2,5 тыс. раненных, менее чем за полтора часа перестала существовать дивизия, с которой боялись соприкасаться лучшие войсковые части наших союзников, в том числе Русской Армии.… 25 августа 1915 года». (Крымов М. Вспомнит ли Родина подвиги своих сыновей? /  / Ангушт. Январь 2002. № 18).

Просто поразительно, сколько дел могут натворить несколько сотен ингушских всадников за неполных полтора часа! Понятно, что чеченцы тоже захотели свою долю славы и немедленно её получили.

«Как горная лавина, обрушился ингушский полк на германскую дивизию.
Он незамедлительно был поддержан Чеченским смертоносным полком. В истории русского Отечества… не было случая атаки конницей врага, вооружённого тяжёлой артиллерией… 25 августа 1915 г.» (Брусиловский М. Ислам, который мы потеряли /  / Политическое православие. Стратегический журнал. № 2. М., 2006).

«Чеченский смертоносный полк» — это круто, но всё равно остаётся ощущение неправильности.
Чеченский народ куда многочисленней ингушского. Не подобает младшему брату лезть вперёд старшего.

В результате получается очередной вариант, вышедший в опубликованном «Мемориалом» сборнике сочинений, присланных старшеклассниками на проводимый этим обществом ежегодный Всероссийский исторический конкурс.
Автором славной для обоих братских народов версии стала ученица 10 го класса школы № 1 села Гелдаган Курчалоевского района Малика Магомадова.

«По рассказам дедушки, Али Магомадова, у прадеда было много наград за проявленные храбрость и героизм. Магомед участвовал в разгроме вайнахскими полками Железной дивизии немцев.
В архиве моей семьи хранится копия телеграммы Верховного главнокомандующего русской армии — царя Николая II — от 25 августа 1916 года, направленная генерал-губернатору Терской области господину Флеймеру. В ней говорится следующее:

«Как горная лавина обрушился чеченский полк на Германскую железную дивизию. Он немедленно поддержан ингушским полком.
В истории русского Отечества, в том числе и нашего Преображенского полка, не было случая атаки конницей вражеской части вооружённой тяжёлой артиллерии — 4,5 тысячи убитыми, 3,5 тысячи взяты в плен, 2,5 тысячи раненых.
Менее чем за 1,5 часа перестала существовать «железная дивизия», с которой соприкасаться боялись лучшие воинские части наших союзников, в том числе и русской армии.
Передайте от моего имени, от имени царского двора и от имени русской армии братский сердечный привет отцам, матерям, братьям, сёстрам и невестам этих храбрых орлов Кавказа, положивших своим бессмертным подвигом начало концу германских орд. Никогда не забудет этого подвига Россия. Честь им и хвала. С братским приветом, Николай II» (Быть чеченцем: Мир и война глазами школьников. М., 2004. С.77).

Вот теперь всё в порядке.
Правда, генерал-губернатором Терской области носил фамилию Флейшер, а флеймер — это человек,
попусту и не по теме болтающий в Интернете, но не стоит обращать внимание на такие мелочи.
Главное, показан братский боевой союз чеченцев и ингушей при руководящей и направляющей роли чеченского народа. Обнаружился и «документ» — копия царской телеграммы в архиве Магомадовых. Желающие могут съездить в Курчалоевский район и лично с ней ознакомиться. Или хотя бы попросить родителей Малики надрать ей уши за враньё.

ВАЙНАХСКАЯ БАЙКА С ОДЕССКОГО ПРИВОЗА

Есть известный одесский анекдот.

Встречаются на Привозе два еврея и один другому говорит:
«Вы слыхали? Абрамович выиграл на бирже 20 тысяч».
«Во-первых, не Абрамович, а Рабинович, — поправляет его собеседник. — Во-вторых, не на бирже, а в преферанс. В-третьих, не выиграл 20 тысяч, а проиграл 500».

Рассматривая разные версии сказочки о «Дикой дивизии» сразу вспоминаешь этот анекдот. Обратите внимание, как гуляет дата: то 1915 й год, то 1916 й. Встречается и 26 августа вместо 25 го. При этом авторов, датирующих телеграмму 1915 м годом, ничуть не смущает тот факт, что Брусиловский прорыв (во время которого якобы и произошёл этот «подвиг») состоялся год спустя!

Ещё смешнее получилось с «Железной дивизией»

… Соединение с таким названием у немцев действительно было, но воевало оно в Гражданскую войну против частей Красной армии в Прибалтике.
А в Первую мировую, в составе германской армии имелась 20 я пехотная брауншвейгская Стальная дивизия.

Когда 17 (30) июня 1916 года немецкие и австро-венгерские войска начали контрнаступление против русского Юго-Западного фронта, 4 я австро-венгерская армия, усиленная 10 м германским корпусом, должна была прорвать центр 8 й русской армии фронтальным ударом.

По странному совпадению немецкой Стальной дивизии противостояла 4 я стрелковая Железная дивизия будущего командующего белогвардейскими войсками на юге России генерал-лейтенанта А. И. Деникина.
В течение пяти дней безуспешных атак 10 й корпус понёс тяжёлые потери, в его полках осталось по 300 - 400 штыков.

Полки Деникина основательно потрепали Стальную дивизию, но чеченцы с ингушами здесь совершенно не при чём. Во время Брусиловского прорыва «дикая дивизия» находилась совсем в другом месте, входя в состав 9 й русской армии.

При этом в штурме вражеских позиций горцы вообще не участвовали:

«Каких либо особо выдающихся успехов за это время в действиях Туземной дивизии нельзя отметить» (Литвинов А. И. Майский прорыв IX армии в 1916 году. Пг., 1923. С.68).

Лишь 28 мая (10 июня), через 8 дней после начала русского наступления, одна бригада Кавказской туземной дивизии приняла участие в преследовании противника (две другие бригады оставались в тылу).

А 30 мая (12 июня) в преследовании участвовали уже две из трёх бригад «Дикой дивизии», но результаты преследования оказались куда скромнее упомянутых в «телеграмме».
Да и рубали горцы в основном уже разгромленных русскими войсками в беспорядке бегущих солдат австро-венгерской империи, которые часто сами только и мечтали побыстрей оказаться в плену.

В своё время, разоблачая фальшивку про якобы сожжённый Хайбах, я обратил внимание, что чеченский аул назван «местечком», что заставляет думать о появлении её автора на свет в черте осёдлости.
Вот и тут складывается впечатление, будто сказку о «Дикой дивизии» сочинил какой нибудь гешефтмахер с Привоза.

В самом деле: дивизия не Железная, а Стальная, потрепали её не вайнахи, а русские, да и в самой Кавказской дивизии чеченцы с ингушами составляли едва треть.

В мае 1916 года перед началом Брусиловского прорыва дивизия насчитывала 4200 шашек.
Всего за время войны через её ряды прошло около 7 тысяч горцев, из которых вайнахи составляли два полка из шести.
Всего чеченцы с ингушами дали русской армии по тысяче с небольшим человек.
Многие её бойцы действительно сражались храбро, но в целом роль «Дикой дивизии» была весьма невелика, особенно если вспомнить, что на фронте тогда с обеих сторон сражалось порядка двухсот дивизий.

«ТОЛЬКО СТЕКЛО РАЗБИЛ, А ОН УЖЕ КРИЧИТ!»

Личный состав «дикой дивизии» отличался низкой дисциплиной и любовью к воровству:

«На ночёвках, и при всяком удобном случае, всадники норовили незаметно отделиться от полка с намерением утащить у жителей всё, что плохо лежало.
С этим командование боролось всеми мерами, вплоть до расстрела виновных, но за два первых года войны, было очень трудно выветрить из ингушей их чисто азиатский взгляд на войну, как на поход за добычей.
С течением времени, однако, всадники всё больше входили в понятие о современной войне, и полк к концу войны окончательно дисциплинировался и стал в этом отношении ничем не хуже любой кавалерийской части» (Марков А. В Ингушском Конном Полку /  / Военная Быль. Издание общекадетского объединения. Париж, 1957. № 22. С.9).

«Как уже упоминалось выше, первые два года войны было очень трудно внушить всадникам понятие об европейском способе ведения войны. Всякого жителя неприятельской территории они считали врагом, со всеми из этого вытекающими обстоятельствами, а его имущество — своей законной добычей. В плен австрийцев они не брали вовсе и рубили головы всем сдавшимся.

Поэтому редкая стоянка полка в австрийской деревне обходилась без происшествий, особенно в начале войны, пока ингуши не привыкли к мысли, что мирное население не является врагом и его имущество не принадлежит завоевателям.

Помню, как в один из первых дней моего пребывания в полку не успели мы, офицеры, расположиться на ужин на какой- то стоянке, как по деревне понесся отчаянный бабий крик, как только могут кричать галичанки.

— Ра-туй-те, добры люди-и-и…

Посланный на этот вопль дежурный взвод привел с собой к командиру сотни всадника и двух дрожащих от страха
«газду и газдыню».
По их словам, оказалось, что горец ломился в хату, а когда его в неё не пустили, то он разбил окно и хотел в него лезть.
В ответ на строгий вопрос есаула горец возмущённо развёл руками и обиженно ответил:
«Первый раз вижу такой народ… ничего взять ещё не успел, только стекло разбил, а… а он уже кричит» (Марков А. В Ингушском Конном Полку /  / Военная Быль. Париж, 1957. № 23. С.5).

«Не лучше было отношение ингушей и к казённой собственности. Долгое время в полку не могли добиться того, чтобы всадники не считали оружие предметом купли и продажи. Пришлось даже для этого отдать несколько человек под суд,
за сделки с казённым оружием. В этой области также дело не обошлось без бытовых курьёзов.

Так, в одной из сотен заведующий оружием, производя ревизию, не досчитался нескольких винтовок из запасных.
Зная, однако, нравы горцев, он предупредил командира сотни, что рапорта не подаёт, а приедет снова через несколько дней для новой ревизии, за каковой срок сотня должна пополнить недостачу. Сотня меры приняла и в следующий приезд заведующего оружием, он нашел десять винтовок лишних» (Марков А. В Ингушском Конном Полку /  / Военная Быль. Париж, 1957. № 24. С.6 7).

И ещё показательный факт. Во время формирования «дикой дивизии» никто из горцев не соглашался идти в обоз, считая службу там унизительной. В результате обозные команды пришлось составить из русских солдат. Оно и понятно.

ВКУС ВИРТУАЛЬНОЙ ХАЛВЫ

Вклад чеченского и ингушского народов в 1- ю мировую войну ничтожен, даже если рассматривать его относительно
их численности. Это подтверждается и демографическими данными. Как известно, после тяжёлой войны вследствие потерь обычно наблюдается нехватка мужского населения.
Однако в тогдашней Чечне мы видим прямо противоположную картину.

Согласно переписи 1926 года, население Чеченской области насчитывало 159 223 лиц мужского и 150 637 женского пола (Основные статистические данные и список населённых мест Чеченской автономной области на 1929 30 год. Владикавказ, 1930. С.7).

«Империалистическая и гражданская войны за период времени 1914 1920 г. довольно резко нарушивших почти повсеместно, стабилизировавшее в мирное время, соотношение полов, заметного влияния на половой состав населения Чеч. Области не оказали.
Чечня не подлежала массовой мобилизации в империалистическую войну, а участие в Гражданской носило лишь эпизодический характер» (Там же. С.12).

При этом в соседнем Сунженском округе по данным той же переписи проживало 14 531 лиц мужского и 15 583 женского пола.

«Превышение женской части в населении Сунжи, состоящего исключительно из казаков, принимавших активное участие как в империалистической, так и в Гражданской войнах, вполне понятно» (Там же).

Но может быть, отважные джигиты толпами рвались на фронт, а зловредное царское правительство их не пускало?
Отнюдь. Основная масса горского населения вовсе не спешила записываться в «дикую дивизию».

За 1914 - 1917 гг. каждый из её полков получил по четыре пополнения. Однако уже третье пополнение начала 1916 года «не вполне удовлетворяло требованию», а набор затянулся из за недостатка добровольцев. При этом волонтёров давали в основном бедные горные общества, в то время как зажиточные плоскостные аулы их «почти не давали».

В результате, как выразился заместитель командира кадра запаса дивизии подполковник Н. Тарковский, пришлось прибегнуть к «некоторому давлению»: вербовщики спускали горским обществам разнарядку, предоставляя местным старейшинам самим принуждать свою молодёжь «добровольно» вступать в ряды дивизии (Безугольный А. Ю. Народы Кавказа и Красная армия. 1918 1945 годы. М., 2007. С.30 31).

Попытка же призвать гордых сынов гор на оборонные работы и вовсе закончилась скандалом.

Наместник Кавказа и командующий Кавказским фронтом великий князь Николай Николаевич-младший 9 (22) августа 1916 года поспешил отправить своему венценосному родственнику обширное письмо, в котором призывал
Николая II отказаться от своего намерения.
Привлечение горцев к принудительным работам, отмечал великий князь,
«равносильно в глазах многих мусульман унижению их достоинства», поскольку противоречит национальным традициям местного населения, от веку воинственного (но почему то не спешащего на фронт. — И. П.) и презрительно относящегося к физическому труду.
Дескать, уже имеются сведения о насмешках в адрес горцев со стороны армян.

По единодушному мнению губернаторов и начальников областей Северного Кавказа, в случае проведения такой мобилизации среди горцев начнётся массовое дезертирство мужского населения в горы, вооружённые мятежи, нападение на русскую администрацию, порча железных дорог, нефтепромыслов и тому подобный криминал.

В результате вскоре мобилизация была приостановлена, и попытки её возобновить более не предпринимались.
Интересно, что автор цитированной выше книги, господин Безугольный трактует действия царского правительства как итог «невежества и равнодушия военных властей в национальном вопросе», «грубый, сугубо практичный подход» (Там же. С.35), «полное пренебрежение к самолюбию горцев» (Там же. С.37).

То есть страна ведёт тяжёлую войну с внешним врагом, русские солдаты гибнут сотнями тысяч, а власти должны ублажать самолюбие отсиживающихся в тылу «горных орлов», не желающих ни воевать, ни работать на оборону!
Зато пиарить липовые подвиги орлы и поддерживающая их прогрессивная интеллигенция — мастера.

Вопреки известной восточной пословице, от многократного произнесения слова «халва» во рту всё таки появляется иллюзорный привкус сладкого.
Массированная и наглая пропаганда исторических фальшивок приводит к тому, что они уже перешли в разряд «общеизвестных фактов», бездумно повторяемых российскими обывателями.
Как это сделал год назад решивший блеснуть эрудицией бывший лидер партии «Родина» Дмитрий Рогозин:

«Я читал телеграмму государя императора губернатору Терской области по поводу разгрома Железной дивизии во время первой мировой войны ударами ингушского и чеченского полков Дикой дивизии. Для меня это было откровение! Наследники горцев, абреков, которые сначала 50 лет воевали против могущественной русской армии — победительницы Наполеона, и вдруг стали служить престолу, государю императору и великой стране, совершая подвиги во славу России. Почему об этом никто не говорит?» (Что мешает русским и кавказцам жить в мире и согласии? /  / Комсомольская правда. 10 июля 2007).

Не волнуйтесь, Дмитрий Олегович. Говорят. Ещё как говорят! Язык — он, как известно, без костей.
А стыдиться своего невежества среди российской интеллигенции не принято.